Опасность коррупции для современного демократического общества и государства. Коррупция как проблема национальной безопасности- политолог Игорь Мизрах

Коррупция (от лат. corrumpere – растлевать) – термин, обычно обозначающий использование должностным лицом своих властных полномочий и доверенных ему прав в целях личной выгоды, противоречащее законодательству и моральным установкам.

Однако важны, как известно, не события, а явления. Важно не констатировать и даже не описать само событие, а познать истинную природу явления, выявить причины и условия, его порождающие. Но именно здесь среди ученых и практиков наблюдается значительное расхождение во мнениях. Существование коррупции признается всеми, но дальше единства в констатации данного факта дело не идет. Ни уровень коррупции в различных странах, ни ее значение не оцениваются учеными одинаково. Зачастую то, что воспринимается как коррупция в одной стране, не воспринимается как таковая в другой. Такое положение объясняется, во-первых, сложностью изучения коррупции как социального и этического явления; во-вторых, множественностью ее проявлений.

Опасность коррупции проявляется в различных аспектах: политическом, социально-экономическом, правовом, идеологическом.

Политическая коррупция наносит серьезный вред демократическому устройству общества. Как сказал еще в 1777 г. выдающийся англо-ирландский государственный деятель Эдмунд Бэрк: «Свобода не может существовать долгое время в обществе, где процветает коррупция». И хотя коррупция не обязательно приводит к краху демократии, она, несомненно, вызывает ее деградации. Очевидно, что коррупционеры у власти никогда не допустят свободы слова, появления серьезной оппозиции, проведения свободных выборов которые могут поколебать их власть. Политическая опасность коррупции выражается, прежде всего, в снижении управляемости общества и невозможности функционирования государственного аппарата. Речь идет как о экономических потерях государственного бюджета, приводящим к его дефициту и, следовательно, к невозможности полноценной реализации функций государства, во-вторых к разложению государственного аппарата вследствие коррупционной кадровой политики, в третьих - в снижении авторитета государства и государственных служащих среди населения, созданию их негативного, отрицательного образа, что зачастую приводит к социально-политическим потрясениям. Одним из примеров такого развития событий являются известные события, получившие общее название как «оранжевые революции".

Опыт большинства стран мира свидетельствует о том, что традиционные попытки победить или ограничить коррупцию только с помощью жестких правоохранительных мер не дают удовлетворительных результатов. По мнению многих ученых, такое положение дел объясняется тем, что коррупция реализуется в сфере действия сверхактивных факторов мотивации поведения человека – богатства и власти. По мнению некоторых исследователей, происходящий в коррупционной системе саморегулируемый обмен материальными ресурсами и информацией (управленческими решениями) наделяет эту систему способностью к самоорганизации и, следовательно, к устойчивому самосохранению. К тому же сами официальные запреты и санкции чаще всего являются предметом купли-продажи и, чем они строже, тем выше их цена. Такое положение дел заставляет многих говорить о бесполезности борьбы с коррупцией и даже о признании ее неизбежным явлением и легализации некоторых форм коррупционных отношений.

Анализируя коррупцию в масштабах общества, нужно, прежде всего, иметь в виду то, что она экономически обусловлена и мотивирована. Главным мотивом, который движет коррупционером, является корысть, выражаемая в сумме материальных активов, которые он намерен присвоить. Даже если в тот или иной момент на первые роли в коррупционном взаимодействии могут выступить и иные мотивы, все равно, в конечном счете, речь идет о корысти. Этот момент как раз и облегчает противодействие коррупции. Дело в том, что экономическая деятельность достаточно формализована, имеет довольно четкие финансово-материальные параметры доступные внешнему контролю. Кроме того, она и предопределяет возможность определенных эффективных форм наказания за коррупционные правонарушения. Так, общепризнанно, что более действенными средствами уголовной репрессии за коррупцию являются не сроки лишения свободы, даже реальные, а такие как штраф в крупных размерах, конфискация имущества. Данные наказания обессмысливают коррупционные действия, не дают возможности дальнейшего использования результатов коррупционных акций.

Огромный вред, причиняемый коррупцией в экономической сфере, прежде всего можно оценить в увеличении стоимости экономических сделок. Как отмечают исследователи - как только возможность извлечения личной выгоды становится реальностью, в сторону отходят все законные критерии заключения контракта: стоимость, качество, условия поставки и т.д. Все это приводит к резкому завышению стоимости всех товаров и услуг, произведенных или оказанных в стране. Причем нужно иметь в виду, что сам продавец, как правило, взятки не платить, а закладывает их в цену товара. Это приводит к тому, что настоящим плательщиком коррупционной «ренты» является конечный потребитель, чаще всего рядовые граждане. Поэтому население в стране с развитой коррупцией, никогда не достигнет достойного уровня благосостояния, как бы государственная власть не ратовала за развитие и модернизацию экономики. Норма прибыли коррупционеров ничем не ограничена кроме их алчности и технической возможности изъятия материально-финансовых ценностей. При повышении объема и количества этих ценностей, создаваемых обществом, также будет повышаться и объем присваиваемых общественных богатств. Это положение четко подтверждают имеющиеся данные об объемах нелегальных финансовых утечек из страны, которые почти не коррелируют с реальной ситуацией в экономике. Таким образом, коррупция в экономической сфере приводит к деградации национального народного хозяйства, обнищанию масс населения, усилению социального неравенства.

Опасность коррупции в правовой сфере производна от политической и экономической коррупции. Дело в том, что право и правовая система в определенном смысле «обслуживают» политику и экономику. Соответственно коррупционные интересы не дают развиться праву в направлении создания такого правового режима в стране, в котором были бы немыслимы значительные коррупционные проявления. Здесь большое значение имеет активное лоббирование ими своих интересов, посредством коррумпированных депутатов Верховного Совета.

Проблемы национальной безопасности и коррупции в теоретическом плане схожи в том, что, несмотря на свою «популярность» имеют довольно размытые теоретические очертания. Несмотря на то, что в их основе не только доктринальные тексты, но и определенная нормативная правовая база, тем не менее, и национальная безопасность, и коррупция являются понятиями во многом неопределенными, что, конечно, сказывается и на развитии их теории и в практическом воплощении соответствующих теоретических наработок в реалиях государственно-правовой жизни.

Не вдаваясь сейчас в конкретный анализ понятия «национальная безопасность, отмечу только, что его основным недостатком представляется довольно широкий объем, который позволяет применять его в масштабах от классической военной безопасности до проблем языковой ситуации в обществе. В целом не оспаривая значимости многих современных кризисных явлений и их потенциальной опасности для развития общества, хочется все же большей ясности по их номенклатуре. В противном случае широта понятия национальной безопасности, насыщенного социально-политической экспрессией, может дезориентировать как общество, так и органы государственной власти, что, в конечном счете, приведет и к девальвации исходного понятия. Так, например, в сфере уголовно-правовой науки наметилась тенденция рассматривать конкретные преступления как угрозы национальной безопасности, что, учитывая тот факт, что в особенной части Уголовного кодекса содержится несколько тысяч составов преступлений, может привести к довольно абсурдной ситуации.

Не лучше положение с понятием коррупции. Как указывалось ранее оно является камнем преткновения в многолетних спорах специалистов. Претензии к дефиниции коррупции примерно те же что и к понятию национальной безопасности – отсутствие сущностного критерия позволяющего четко ограничивать это явления от явлений смежных.

Вместе с тем, даже не имея четкого доктринального представления о феноменах национальной безопасности и коррупции, общественность и органы государственной власти отдают себе отчет о той жизненной значимости явлений, которые стоят за указанными терминами. Поэтому вполне понятна та тревога и озабоченность, которой наполнены нормативные и политические тексты, посвященные этим проблемам.

Следует отметить также, что при внимательном изучении национальных стратегий национальной безопасности и противодействия коррупций также возникают некоторые вопросы о едином подходе к пониманию соотношения данных явлений. В то время как в стратегии противодействия коррупции явно и недвусмысленно говорится о ней (коррупции) как об одной из угроз безопасности Украины или даже системных угроз безопасности, в стратегии национальной безопасности коррупция рассматривается в ряду подобного рода явлений: преступностью, терроризмом и экстремизмом. Здесь возникает дисбаланс в понимании важности проблем.

В работах современных исследователей с тревогой подчеркиваются грозные признаки российской коррупции: системность, всеохватность, структурированность, иерархичность, латентность. Отмечается развитие политической коррупции, укрепление ее межрегиональных и международных связей, слияние с организованной преступностью. Именно эти обстоятельства породили всплеск антикоррупционной активности федеральных органов власти. Однако этот всплеск имеет те негативные черты, которые уже многократно проявлялись в подобного рода акциях. Речь идет об негативных чертах любой «кампанейшины»: бюрократизм, некомпетентность, приписки, карьеристские побуждения и т.п. Вообще следует различать политическую кампанию и «кампанейщину». Государство не может держать под постоянным контролем все сферы жизнедеятельности общества. Поэтому государственная политика часто строится по типу кампаний, т.е. в зависимости от важности того или иного направления основные силы и средства концентрируются на этих участках. Далее после решения этих актуальных проблем, ставятся новые задачи. Яркий пример последних лет – т.н. «национальные проекты». Любая подобная кампания строится по определенному алгоритму, что позволяет достичь необходимых результатов. Однако всякую кампанию сопровождает «кампанейшина», т.е. набор негативных моментов связанных с субъективными потребностями части управленцев. Речь идет о стремлении занять новое служебное положение, скрыть свою некомпетентность, получить награды, использовать выделяемые материально-финансовые ресурсы и т.п. Яркий пример «кампанейшины» издержки современной ситуации: средства массовой информации наполнены сообщениями правоохранительных органов о резком росте привлеченных к ответственности коррупционеров, которыми на поверку оказываются врачи, учителя, работники полиции и т.п. Назвать их вслед за Президентом «врагом номер один» нашей государственности - очевидно невозможно. Однако статотчетность вполне благополучная. Поэтому следует отличать кампанию от «кампанейшины», тем более не подменять первую второй. Понятно, что современная борьба с коррупцией является актуальной политической кампанией, и нужно сделать все, чтобы она была более эффективной.

Указанное положение особым образом высвечивает положение коррупции в системе угроз национальной безопасности. Дело в том, что многие угрозы являются объективно выраженными, т.е. зримыми. Например, отставание в военной технике, боеприпасах, падение демографического потенциала, экстремизм и терроризм и т.п. факторы вполне очевидны, могут быть подвержены строгому объективному анализу. Другое дело - коррупция, которую часто сравнивают с внутренней болезнью государственного организма. Например, может существовать боеспособная войсковая часть, но с руководством пораженным коррупцией (граничащей с изменой) она вряд-ли станет настоящим оплотом государства. Подобного рода факты имели место в недавнем прошлом. Примерно также обстоит дело и в других сферах. При внешнем благополучии, руководство или мозговой центр организационных структур могут быть поражены коррупцией, что собственно сведет на нет эффективность этих сил обеспечения национальной безопасности.

Проблема коррупции как одной из угроз национальной безопасности требует своего переосмысления в направлении более четкого понимания негативной латентной роли коррупции во всех системах национальной безопасности. Здесь необходимо исходить из родовых качеств современной коррупции: системности, иерархичности, структурированность, связи с организованной преступностью, латентности. Следующим моментом, являющимся ключевым в работе по противодействию коррупции является признание ведущим субъективного человеческого фактора. Известный из истории лозунг «Кадры решают все!» лучше всего иллюстрирует антикоррупционную политику государства. Двигаясь в данном направлении, и возможно говорить о повышении эффективности мер противодействия коррупции.

Опасность коррупции для современного демократического государства определяется тем, что современная коррупция имеет ряд особенностей значительно повышающих ее опасность.

К таким особенностям относят:

1. Институционализация коррупции – это превращение ее из разряда преступлений отдельных чиновников в массовое социальное явление, которое становится привычным элементов социально-экономической системы. В ситуации реформирования значительных сфер общественных отношений, коррупция способна глубоко внедрится в структуры власти и экономики. Так, проведенная ранее широкая приватизация государственных хозяйствующих субъектов в Украине и других бывших социалистических странах породила невиданную коррупцию сопоставимую только с африканскими «банановыми» режимами. Как отмечают исследователи большая часть бывшей общенародной, государственной собственности досталась новым владельцам по откровенно преступным коррупционным схемам. Получив большие экономические активы, новые владельцы, конечно же, максимально настроены на их удержание, для чего используются другие коррупционные схемы для влияния на политику.

Институционализация коррупции породила такое ее качество как системность и вертикальную интегрированность. Как показывают те редкие случаи разоблачения крупных коррупционных формирований, все они строятся по принципу «пирамиды», когда в ее основании находятся рядовые сотрудники тех или иных структур, собирающие «дань» с населения или предпринимателей и часть этих средств передавалась на следующий уровень иерархии. И, как правило, следствию никогда не удается дойти до верха такой коррупционной «пирамиды». Понятно, что каждый вышестоящий уровень не только жестко контролирует нижестоящий, но и обеспечивает его защиту, по крайней мере, в тех объемах, которые ему доступны.

2. В настоящее время произошло сращивание коррупционной преступности с общеуголовной или организованной преступностью. Таким образом, преступность перешла в новое качественное состояние по сравнению с 90-ми годами прошлого века. Организованная преступность обеспечивает эффективность и безопасность коррупционных схем, не гнушаясь откровенно уголовными приемами: наемными убийствами, запугиванием свидетелей, вымогательством, похищением людей. В составе современных коррупционных сетевых структур аналитики выделяют три элемента:

- группы должностных лиц, обеспечивающих принятие для «заказчиков» выгодных решений;

- коммерческие или финансовые структуры («заказчики»), реализующие получаемые льготы, выгоды, преференции и превращая их в деньги и иные материальные ценности;

- группы защиты деятельности коррупционных сетевых структур, которую осуществляют должностные лица из правоохранительных органов и участники криминальных структур.

Как верно заметили политики, организованная преступность – это качественно новое состояние преступности, когда она встроена в социальную систему, оказывает существенное влияние на другие элементы системы: на экономику и политику.

3. Процессы глобализации коснулись и коррупционной деятельности. Несмотря на усилия международного сообщества к услугам коррупционеров оффшорные зоны, банковские технологии перевода и укрытия преступных денег, возможности международных преступных сообществ. В современном мире существует ряд государств власти, которых принципиально не выполняют нормы международного права, явно или неявно предоставляя убежище преступникам из других стран.

4. Коррупционная преступность стала высокоинтеллектуальной, что выражается как в создании изощренных схем совершения преступлений, так и ухода от ответственности. Те зачастую мизерные наказания, которые получают члены преступных группировок – это результат как раз продуманной системы безопасности, которая разрабатывается применительно к той или иной преступной схеме. К услугам задержанных коррупционеров услуги лучших адвокатов. В рамках этой деятельности происходит четко координированное взаимодействие различных сил: от кампаний в прессе, до угроз или подкупа в отношении работников судебно-прокурорских органов в целях минимизации наказания, или вообще освобождения от него. От провалившегося коррупционера требуется только одно: ничего не раскрывать и никого не сдавать. Поэтому уже никого не удивляют минимальные сроки наказания для лиц, совершивших значительные коррупционные преступления.

5. Современная коррупция значительно расширяет «зоны влияния» проникая в те сферы, которая ранее от нее были закрыты. Речь идет о судах, прокуратуре, органах государственной безопасности. Есть примеры прямого внедрения представителей организованной преступности в эти структуры, начиная с поступления в ведомственные учебные заведения. Неконтролируемая кадровая политика позволяет этим лицам впоследствии занимать высокие руководящие должности. Это не очень сложно, поскольку через механизмы политической коррупции в высших эшелонах власти присутствуют представители коррупционных структур.

6. Коррупция, глубоко внедрившись в общественные отношения, сама может порождать страшные преступления, число которых увеличилось в последнее время. Речь идет об экстремизме и терроризме. Является принципиально важным то, чтобы власть политическая элита общества сохраняла верность высоким гражданским добродетелям, а не погрязла в коррупции. Эта проблема имеет краеугольное значение для противодействия развития идеологии экстремизма и как ее следствия - терроризма. Коррупционное поведение «власть имущих» является для молодежи весомым обоснованием неизбежности террористической и экстремистской деятельности.

7. Современная коррупционная преступность, владея большими экономическими активами, может влиять и на идеологию государства, внедряя в сознание сограждан различные выгодные им идеологические схемы. Так, например, в прессе очень мало материалов на темы успешного противодействия коррупции в других странах, однако постоянно проводится мысль, что коррупция это неистребимое явление. Другая тема подобного рода, это идея извечной коррумпированности русской власти, упор на то, что взяточничество это ментальная характеристика русского сознания. Эти идеи отнюдь не безобидны, поскольку не дают возможности полноценно использовать в борьбе с коррупцией энергию общества, парализуя все попытки народной инициативы в этом деле.

Понимание борьбы с коррупцией как борьбы не столько с ее проявлениями, сколько с условиями, ее порождающими, выдвигает на первый план решение таких задач, как организация борьбы с коррупцией на всех ее уровнях; сужение поля условий и обстоятельств, благоприятствующих коррупции; влияние на мотивы коррупционного поведения; создание атмосферы общественного неприятия коррупции во всех ее проявлениях и др.

В ряду связанных с этим неотложных мер специалисты называют: жесткий контроль зон коррупционного риска в государственных и муниципальных органах (службы приватизации, таможни, налоговые и правоохранительные органы и т.д.); гласность в сфере борьбы с коррупцией; социальную защиту государственных и муниципальных служащих; структурную стабилизацию государственной и муниципальной службы на основе отказа от непрерывных структурных преобразований.

Одним из важнейших условий ограничения коррупции в Украине может и должно стать повышение престижа государственной и муниципальной службы, что невозможно без формирования новой профессиональной этики в государственной и муниципальной службе, которая позволила бы оздоровить моральную обстановку в сфере государственной и муниципальной власти и управления и уменьшить вероятность совершения коррупционных действий.

Автор статті: Мізрах Ігор Аркадійович